Историю своего деда, участника ВОВ, сегодня рассказывает заместитель директора по учебно-методической работе Елена Олеговна Емелина.

Прошло вот уже почти семьдесят пять лет с тех пор, как отгремела самая кровопролитная в истории нашей страны Великая Отечественная война. Время неумолимо бежит вперёд, заметая всё былое. И сегодня уже не так много людей помнят те страшные дни. Ветеранов Великой Отечественной войны с каждым годом становится всё меньше и меньше. В одной известной песне поётся:

«…Нет в России семьи такой, где б не памятен был свой герой…».

Так вот герой нашей семьи – это мой дедушка Валяев Иван Тимофеевич, участник Великой Отечественной войны, отец моей мамы Раисы Ивановны.

 

Моя мама, Назарикова Раиса Ивановна, живёт в городе Кораблино Рязанской области. Она относится к категории граждан, которых сейчас принято называть «Дети войны». Когда началась война, моей маме было всего 6 лет, и когда её отцу пришла повестка из военкомата, она очень сильно, не по-детски неистово плакала, не отпускала отца. Утром, собрав самые необходимые в дороге вещи, он отправился в военкомат, и к всеобщему удивлению и непередаваемой радости, к обеду вернулся домой. Оказывается, эшелон, который должен был доставить бойцов на фронт, задержался, и солдат отпустили на ночь домой. Маленькая Рая была уверена, что отца отпустили только потому, что она горько плакала, и именно из-за этого, «военные командиры», пожалев её, вернули папу домой. Она твёрдо решила, что если в следующий раз отца будут забирать на фронт, она снова разрыдается так, что его просто обязаны будут отпустить домой. Через два дня снова были проводы. Дед Иван говорил родственникам: «Жалко, конечно, что не свидимся больше, но ничего, война скоро кончится». Дед был уверен, что его убьют в первом же бою. А дело в том, что он был невероятно высокого роста – более двух метров. И он, пройдя перед этим финскую войну, знал, что солдатам с таким ростом на войне непросто: ни в танке не поместиться, ни в окопе спрятаться. Все прощались, плакали. А младшая дочка Рая всеми силами пыталась выдавить из себя хоть слезинку, но не получалось!!! Не было слёз в этот день у самой любимой и самой младшей дочки! Девочка злилась на себя, старалась заплакать – ведь это по её мнению должно было вернуть отца назад, но у неё ничего не выходило. Весело было девчушке в тот день… Глава семейства уехал на фронт, и потянулись дни томительного ожидания. Ожидания хоть какой-нибудь весточки с фронта! И вот пришло оно, такое долгожданное и такое родное письмо!

Фронтовой треугольник с замиранием сердца читали все члены семьи, плакали, перечитывали его снова и снова. Из письма узнали, что отец их воюет под Смоленском, пять суток были на передовой, а потом на два дня в лес – отдыхать. Смешанные чувства роились в душах родных, которые читали письмо с фронта: гордость за отца, который защищает Родину и сражается с врагами, опасение и страх за его жизнь, восхищение мужеством солдата и уверенность в скорой победе. «Из нашего района остался я один, остальные ранены и некоторые убиты»,- эти строки из письма вселяли надежду на чудо, на то, что проклятая война скоро закончится, и отец вернётся живым. Однако, как-то веяло холодком от последней страницы письма, наспех вырванной из блокнота страницы. На ней была одна единственная строчка: «Адрес мой». И пустота… И зловещая тишина повисла в доме, будто предвещая что-то недоброе. Хотелось верить в то, что отец просто не успел дописать письмо, потому что торопился как можно быстрее отправить его домой. Но неспокойно было родным видеть этот пустой листок, сердце бешено колотилось и тревожное предчувствие тяготило и сжимало грудь.

Спустя несколько месяцев, уже в 1942 году, младшая дочь Валяевых встретилась с подружкой возле колодца. И подружка, девчушка лет восьми, у которой отец работал в сельсовете, поведала Рае страшную тайну, что убили её отца. И похоронка пришла. Испуганная Рая не смогла придумать ничего лучше, как попросить подругу спрятать похоронку, не показывать маме, мол, она не переживёт такое горе. Сказано – сделано. Но недолго маленьким шпионам удавалось держать в тайне эту страшную новость.

Конечно же, похоронку передали моей бабушке Валяевой Ефросинии Андреевне, жене убитого воина, и она, закинув руки к небу и заголосив так, что птицы в небе перестали кричать, стала оплакивать гибель своего мужа и свою горькую вдовью долю. «Рая»,- обратилась она к дочери,- «Отца-то ведь нашего убили!». «А я знаю»,- только и смогла ответить девочка. Мне страшно подумать, какие чувства испытала в тот момент моя мама, какого ей, семилетнему ребёнку, было смириться с мыслью о том, что её отца больше нет в живых. Как смогла пережить маленькая девочка такое большое горе? Как могла ответить себе на вопрос: «Почему? Почему именно мой отец так скоро погиб на войне?» Много раз перечитывали всей семьёй страшные строчки:

«Ваш муж, красноармеец Валяев Иван Тимофеевич, в бою за Социалистическую Родину, верный воинской присяге, проявив геройство и мужество, был убит 26.04.1942 года…» Хотелось верить, что это ошибка, что это неправда, что это дурной и страшный сон. Хотелось верить в чудо, но на войне чудес не было.

После смерти отца на фронт добровольцем ушёл старший брат моей мамы Александр, которому на тот момент едва исполнилось 18 лет. Через несколько месяцев ушла на фронт и старшая сестра. Желание бить фашистов, защищать свою Родину и отомстить за слёзы вдов, жён и детей толкало молодых людей в бой. Брат вскоре вернулся с фронта, но без руки, оторвало парню руку в бою до самого плеча. Победу ждали, как чуда, как подарок Божий, как спасение. И она пришла, правда только через долгих четыре года. Через долгие четыре года крови, слёз, голода и смертей. Страшная была та война, и Великая Победа. Спустя много лет после войны, имя моего деда Валяева Ивана Тимофеевича было занесено в памятный альбом по братской могиле №2 г.Гагарина Смоленской области. Имя Валяева Ивана Тимофеевича значится в списках перезахороненных содат на листе №18 под номером 687 и выбито на стене мемориала. За могилой ухаживают учащиеся местного техникума.